Трудно ли играть в ультимативную игру и сохранять рациональность? Конечно!
Однако он слишком хорошо представляет себе, чем ответят друзья на его откровения: «Ну что же, попробуем и Конфетку!». И что ему тогда останется? Лживо хулить ее, подобно запинающемуся на каждом слове старому селянину, который пытается убедить солдата-мародера, что его, селянина, дочь не стоит усилий, потребных для того, чтобы ее изнасиловать? Пустая затея. Для таких, как Бодли и Эшвелл, любые женские прелести суть всеобщее достояние.
Ты хочешь знать, как мы с тобой теперь будем. Мы теперь с тобой никак не будем.
Ты хочешь знать, как мы с тобой теперь будем. Мы теперь с тобой никак не будем.